Kusanagi Izumo | Кусанаги Изумо

26 лет

ХОМРА, по сути дела, правая рука короля

Является вторым по силе в группировке, кроме того, огонь Изумо имеет желтоватый оттенок. В качестве оружия использует зажженные сигареты: искры из отброшенной сигареты образуют огненные шары, наводящиеся на цель и взрывающиеся при приближении к оной.

Сомерсета передернуло от отвращения. Он скривил губы, закрыл глаза и сделал пару глубоких вздохов.
В поместье слышались крики, недоуменный ропот — и запах гари, смешанный с неприятным духом крови. Сомерсет шел медленно, стремясь пропустить вперед своих более нацеленных на действия братьев  и сестер. Он не отступал, и труп, сползший на пол по лезвию шпаги, был этому подтверждением.
Злость не появлялась, как бы Сомерсет не пытался взбеситься от происходящего. Единственное, что он чувствовал, — это хладнокровное ожидание финала, той точки, когда станет понятно, зачем Глен направил их на убийство всех этих людей.
Сомерсет вытер шпагу об расшитый серебром камзол трупа, повел плечами и зашагал дальше.
Сразу за поворотом в его объятия рухнула прехорошенькая леди.
— Ах, Сомерсет! — защебетала она. Девица явно знала его, вот только он не мог ответить тем же. Сомерсет лениво улыбался и разглядывал игру света на ее крупный тугих локонах, золотом ниспадавших на плечи. Сзади они были собраны в странный узел, который Сомерсет мысленно одобрил. — Помогите! Там происходит нечто странное!
— Что стряслось, голубушка? — проворковал Сомерсет, придержав ее за талию. Девица захлопала ресницами; в ее глазах стояли слезы.
Она перевела взгляд на другую руку Сомерсета, увидела шпагу и страшно округлила глаза. Кажется, юная леди собиралась закричать, она даже дернулась в сторону, чтобы спастись, затряслась и побледнела.
Сомерсет, накалывая ее на шпагу, как кусок мяса для зажаривания над углями, с сожалением и отвращением подумал, что сегодня число убитых им людей наверняка перевалит за десяток. Но раз это был приказ Глена, отступать нельзя. Наверняка так было нужно, наверняка в этом есть особый смысл.
По крайней мере, надежда на это была.
— Ну что ты смотришь, красавица, что? — спросил Сомерсет, глядя в мертвые девичьи глаза. — Ты думаешь, мне это нравится? думаешь, легко? Да я бы с удовольствием отсиделся в углу, но нет же, ты сама набросилась на меня! "Сомерсет, помоги, ах, Сомерсет"! Глупая курица! — припечатал он, но все равно не почувствовал злости, недовольно цыкнул и пошел вперед, даже не очистив оружие.
Сомерсет прошел длинный коридор, а перед поворотом остановился и закурил, с наслаждением закатив глаза.
Чуть впереди, за поворотом, по левую руку от него была дверь, за которой раздавались голоса, полные недоумения.
— Да что ж за день за такой? — негромко посетовал Сомерсет и толкнул дверь носком сапога.
Люди бросились от двери врассыпную, предчувствуя, что этот человек не принесет им спасения.
Сомерсет сбросил пепел, зажал сигарету в зубах и поудобней перехватил шпагу.